Замурованные 
В омертвевших книжных страницах, 
В телевранье, в анекдотах похабненьких, 
К иконам поставленные на божницы, 
А в сущности – те же пьяницы-бабники, 
Герои сбывшихся революций, 
Борцы, раскрученные мятежники. 
…Должности чистеньким достаются, 
А вы – то ли клоуны, то ли грешники, 
Поверившие в мутненькие идейки, 
Положившие жизни во «всеобщее благо». 
Просто выгоревшие наклейки, 
Украшенья на чьих-то черных флагах. 
И что осталось от ваших свершений? 
Очернены не однажды, расстреляны, 
Пеплом забвения по ветру пущены, 
Не берегами спускались кисельными 
К рекам молочным под райскими кущами, 
Даже не жертвы, а просто мишени, 

Герои свершившихся революций, 
Таблички на доме «здесь жил такой-то». 
Свободолюбцы и жизнелюбцы, 
Аскеты, врали и донкихоты. 
А те, кто не был примером нации, 
Теперь в президиумах, во власти, 
И – эшелонами – в администрациях, 
По экономике, политчасти. 

Герои сбывшихся… Из учебников 
Давно изъяты и обесчещены. 
Да, были дети у вас, нахлебники, 
Но все слиняли на чужеземщину. 
Теперь пописывают книжонки: 
Отцы – герои, борцы, соратники…. 
А за книжонки идут деньжонки. 
Нехило капают. Аккуратненько. 

Замурованные 
В омертвевших книжных страницах, 
В телевранье, в анекдотах похабненьких, 
К иконам поставленные на божницы, 
А в сущности – те же пьяницы-бабники, 
Герои сбывшихся революций, 
Борцы, раскрученные мятежники. 
…Чужие смерти им воздаются? 
А время – время готовит свеженьких: 
Новых Блюхеров и Урицких, 
Новых Якиров, Котовских, Савинковых. 
Таких народных, великих, близких…. 
Их нет ни в мраморах ни в песчаниках, 
Их даже в гипсе не удосужились, 
А ведь история! Были! Славились! 
Затерлось! Выскоблено до ужаса! 
Закрыт сюжет! Кто за сценой? - занавес!